Сергей Демидов
ТУРКМЕНСКИЕ ИМЕНА
Среди множества наук анропонимика (от древнегреческого антропос – «человек» и онома – «имя»), – пожалуй, одна из наиболее интересных. Ибо антропонимия, то есть собрание личных мужских и женских имён того или иного народа – это яркое отражение многих сторон его истории и быта, особенностей национальной психологии и контактов с иноязычной средой, природных явлений местной флоры и фауны.
Туркменская антропонимия – собрание личных имён туркмен – для исследователя также представляет собой неисчерпаемый источник изучения их далёкого и недавнего прошлого. В этом автор данной серии мини-эссе убедился в ходе многолетнего сбора антропонимических материалов в различных уголках Туркменистана. Вместе с их вариантами в папках ждут своего часа более 15 тысяч имён. И, естественно, это далеко не всё.
Даже в семье, оторвавшейся от старых традиций, при наречении имён, имя новорожденного носит определённый смысловой отпечаток. Это или уважение к какому-либо из родственников или великих людей, выражающееся в наречении ребёнка его именем, или дань моде определённого периода, или отпечаток личного вкуса, иногда довольно вычурного и странного. А как обстоит дело там, где традиции ещё живы, как, например, в туркменской среде?
Здесь имя и в прошлом, и в наши дни было и остаётся нередко своего рода личным удостоверением человека, содержащим ряд сведений о владельце. Недаром туркменская народная мудрость предупреждает: «Перед тем, как драться, узнай имя своего соперника». Ведь, если, скажем, его звали Чары, Бяшим или Алты, это означало, что он четвёртый, пятый или шестой мальчик в семье, а иметь дело с несколькими братьями, которые могли прийти на помощь, хотелось далеко не каждому.
В ходе рассмотрения целого ряда туркменских имён, иллюстрирующих те или иные основные их группы, нам встретятся разные имена: красивых и не очень, утончённые и грубоватые, длинные и короткие. Но обладатели не очень красивых и утончённых имён, которым уже трудно что-либо изменить, не должны горевать по этому поводу, ибо, как гласит туркменская пословица, «ягшы адамдан говы ат галар» - «от хорошего человека всегда останется доброе имя».
Две подруги – Алтын и Тылла. Не знаю, каков у них характер, но имена – "золотые". А тут вот уже три – Гозель, Зыба и Джемиле, которые, судя по имени, должны быть красавицами. В чём же дело? Почему имена разные, а обозначают одно и то же – «золото», «красавица»? Да потому, что все они разноязычного происхождения, разными путями попавшие в пёструю толпу туркменских имён. Алтын и Гозель – слова тюркского происхождения, Тылла и Джемиле – арабского, а Зыба – иранского. Это явление носит характер синкретизма.
Синкретизм – смешение разнородных элементов в одной системе. В данном случае речь идёт о языковом синкретизме туркменских личных имён, их разноязычном происхождении. А это явление, как и ряд других, вызвано пестротой и сложностью этнических и исторических процессов, происходивших на территории Туркменистана.
В течение многих столетий местное ираноязычное население сталкивалось здесь с приходящими группами или поодиночке тюркоязычными племенами. Со временем тюркоязычное население стало основным, оттеснив или ассимилировав своих ираноязычных предшественников. Но связи самого различного характера с ираноязычными соседями – персами, курдами, а позднее – с белуджами, джемшидами – не прекращались. Поэтому мы и встречаем среди туркменских имён также имена ираноязычного происхождения, такие как: Рустем - имя одного из героев иранского эпоса, Мерет (древнеиранское Мердад) – название пятого месяца солнечного календаря, Дидар (дословно – «свидание», Шир («лев»), Азат («свободный, свободная»), Ширин («сладкая»), Тезегюль («новый цветок» или «новая роза»), Дестегюль («букет цветов»), Гюльджан («роза души»), Миве («плод»), Нязик («изящная») и другие.
Арабское нашествие слабо отразилось на составе населения Средней Азии. Но арабы принесли новую религию – ислам, получившую с течением времени, неограниченное господство. А через религию, связанную с семейной обрядностью, в том числе и наречением ребенка духовным лицом, в традиции наречения среднеазиатских и иных народов ворвались мощные потоки мусульманских имён, арабских или семитских по своему происхождению. Однако следует сказать, что туркменская традиция личных имён проявила завидное упорство, особенно у женщин, сохранив многие домусульманские имена. Это особенно наглядно заметно при сравнении с личными именами некоторых других народов. Например, в Дагестане имена арабского происхождения почти полностью вытеснили местные домусульманские. У соседей туркмен – узбеков, таджиков, персов, курдов, азербайджанцев – арабская струя оказала значительно большее влияние.
Чтобы сражаться с сильным соперником, нужна гибкая тактика. Туркменская традиция личных имён успешно применяли и её. Поэтому не было ничего особенно удивительного, если после многих лет знакомства случайно выяснялось, что у товарища, коллеги или соседа, кроме известного всем тюркоязычного имени Какагельды (дословно - «отец пришёл»), или Гарягды («снег выпал»), есть ещё, арабское - Абдылла («раб аллаха») или Абдырахман («раб милостивого, т.е. тоже аллаха»). Это явление может встретиться тем чаще, чем старше владелец имени. Однако бывает и у молодых. Дело в том, что арабские мусульманские имена были даны им при рождении муллой или кем-либо из верующих стариков. Однако в быту детям были присвоены свои имена, которые стали основными, попадая даже нередко в официальные документы.
И, наконец, после Октябрьской революции большие преобразования, произошедшие в культуре и быту туркменского народа, нашли своё отражение в появлении совершенно новоязычных имён - русских или западноевропейских, чаще всего связанных с тем или иным выдающимся революционером или деятелем культуры. Например, имя Владимир, в честь В.И.Ленина, Маркс – в честь Карла Маркса, Тельман – в честь вождя немецкого пролетариата Эрнста Тельмана, Клара – в честь Клары Цеткин и т.д. Естественно, после распада Советского Союза и объявления Туркменистана суверенным государством подобного рода именами нарекать новорожденных перестали.
Конечно, не следует думать, что все туркменские имена сохраняют своё одноязычное происхождение – тюркское, иранское, арабское, русское или иное. Очень многие из них отразили языковой синкретизм непосредственно в самой форме имени, часто состоящем из двух разноязычных основ во всевозможных комбинациях. Например, мужское имя Саламгулы состоит из арабского «салам» (мир) и тюркского «гул» (раб), то есть дословно «раб мира». Гельдымерет – из тюркского «гельды» (пришёл) и известного уже нам «мерет» - названия пятого месяца иранского солнечного календаря. А женское имя Джумагюль связывает арабскую «пятницу» («джума») с иранской «розой» («гюль»), означая – «пятничная роза».